Пиво имеет долгую историю, идущую ещё со времён шумеров и Месопотамии, однако в Европу оно приходило с «дикого» севера, в то время как в регионах Средиземноморья эпохи Римской Империи всюду было распространено вино. Виноград римляне сажали везде, куда добирались — от Африки до Британии. Поэтому вино пили все, в том числе и римские солдаты. Когда римляне дошли до Британии и встретились с культурой и бытом племён галлов, им пришлось вступить в битву с пивными любителями.

Для древних кельтов пиво было разогревом и прелюдией к битве. Алкоголь скрадывал боязнь битвы и страх смерти. Кельты, подобно викингам, славились мощью первого натиска, создавая боевую истерию своими песнопениями и пивом в крови. В целом в наши дни ничего не изменилось.

К тому же пиво (и алкоголь в целом) может создать в некотором роде боевую атмосферу: спросите любого бармена или фейсера.

Бары и таверны Америки XVIII века были основным местом сбора людей в колониальные времена, а потом, уже ближе к Революции, там выступали «Сыны свободы», которые настраивали людей против британской колониальной политики. Конечно, популярным напитком в индустриальных и портовых городах было пиво. Яркий пример — убежище Самюэля Адамса «Зелёный дракон» в Бостоне.

Но пиво в баре было больше чем просто топливом американской революции. Континентальный конгресс принял устав 4 ноября 1775 года, в котором говорилось, что каждому солдату полагается 1 кварта (около литра) елового пива или сидра в день.

Сам Джордж Вашингтон был убеждён в важности пива как главного пункта солдатского рациона. По словам историка Грега Смита, «Джордж Вашингтон обладал массой уникальных навыков, в числе которых было умение разместить войска так, чтобы в их досягаемости всегда был запас свежего пива». С другой стороны, Джордж был против продаж солдатам виски, опасаясь, что пьянство будет помехой.

Колониальные пивовары быстро поняли, что варить нужно много, чтобы утолить жажду растущей свободы. Так американский военный устав сильно ускорил темпы роста колониального, а затем американского пивоварения.

Пиво снова оказалось в центре внимания во время войны, грозившей разрушить молодое государство. Война была долгой и позиционной, долгие месяцы проходили в бездействии, и солдатам нужно было как-то развеивать скуку. С помощью пива. Также популярным девайсом был перегонный аппарат. Кстати, по армии гуляла песня «Soldier Joy»:

“25 cents for the morphine, 15 cents for the beer, 25 cents for the morphine, gonna drink myself away from here!”

Союзным войскам пиво обычно поставляли торговцы, которые следовали за армией. Это была постоянная торговля, и, наверное, пивовары и «дистрибьюторы» сильно расстроились, когда война закончилась.

Самая известная связка «армия-пиво». Бледный эль (pale ale) впервые сварил пивовар Джордж Ходжсон на пивоварне Bow Brewery (графство Эссекс) в 1790 году. Он сильно охмелил его и сделал крепче обычного, чтобы пиво могло проделать путь из Англии в Индию к британским солдатам. Это пиво вдохновляло многих пивоваров весь XIX век, в XX веке мода на него почти погасла, чтобы вновь вспыхнуть в 1982 году от поднесённой спички Брента Гранта из штата Вашингтон. Что случилось дальше, все примерно знают, и понимают, что современный IPA слабо связан с запросами армии (тем более российской).

В Британии на протяжении Первой Мировой войны армейское пиво находилось под давлением министра обеспечения армии Дэвида Ллойда Джорджа. «Пиво вредит нашей армии даже сильнее, чем немецкие подводные лодки!» — говорил он. Ллойд Джордж в 1916 году стал премьер-министром Великобритании.

Стойкий противник алкоголя, Ллойд Джордж позже перенёс свой запрет из армии на пабы и пивоварни. В конце концов, вся эта антипивная и антиалкогольная политика Британии во время Первой Мировой войны привела к сокращению производства более чем вдвое и ослаблению крепости пива. Примерно в это же время в Америке начинается «Сухой закон».

Только к началу Второй Мировой войны британские пивовары смогли восстановить собственное производство (а пиво, кстати, нет). Однако армейский призыв 1940 года «отобрал у пивоварен и баров их лучших бойцов», и на промышленные пивоварни стали брать женщин. И начиная с 30-х годов женщина-бармен больше не пугает гостей заведения, а становится неким символом эпохи и перемен.

Тут правительства США и Англии снова осознали истину: без пива солдаты воевать не будут — и запустили специальные программы по снабжению войск. Британские солдаты страдали от жары в Африке, и доставка пива туда была осложнена мусульманскими запретами. Но пиво всё же доставляли — например, в честь защиты Тобрука пивоварня Whitbread and Wanted доставила 500 коробок пива для празднования.

Американские пивоварни продавали пиво государству, так Министерство сельского хозяйства США покупало около 15 % всей пивной продукции для солдат, и в пересчёте потребления на одного бойца такое количество было больше, чем в среднем выпивает американский гражданин. Американское пиво было крепче британского. А банки и упаковки американского военного пива были выкрашены в цвет хаки — так вражеские самолёты не могли увидеть пиво и вскрыть банки с воздуха удалённым методом.

Британцы никак не могли успокоиться в стремлении напоить всех солдат армии. В 1944 году был запущен проект по созданию плавучей пивоварни, которая смогла бы снабжать моряков прямо в открытом океане! Лодка-пивоварня должна была варить 250 баррелей пива в неделю, однако потом объём сократили, а война закончилась. Первая варка на пивной лодке была закончена к 31 декабря 1945 года в Ванкувере. Сварили британский майлд эль и развезли его морякам и дипломатам в Шанхае, Иокогаме и Гонконге. После этого пивной корабль поплыл в Англию, где и был разобран.

Напалмом американцы жгли джунгли, а пивом и виски — свои глотки. В этой войне пили так много, что трезвым не воевал никто. «Ни один пилот вертолёта, с которым я летал, не был трезвым во время вылета. Пивные коробки стояли в лагерях везде. Это были разные бренды, все американские, местное пиво „33“ не пили, называя его „тигриная моча“», — рассказывает доктор психологии Джеймс Гудвин, который воевал во Вьетнаме.

Конечно, пиво в российской армии появилось благодаря Петру I. Он снял кальку с Англии, Голландии и Швеции, где пиво было обязательным продуктом для войск. Началось бурное строительство российских пивоварен, Пётр отбирал команды для обучения ремеслу пивоварения и проращиванию солода в Голландии и Британии. Варить начали, но, похоже, вкус у русского пива был так себе: люди, которые пиво любили, продолжали покупать европейское.

Учитывая склонность русской души к алкоголю и суровый климат, русский солдат армии Петра начал злоупотреблять. Пётр осознал пагубное влияние даже нормированного рациона алкоголя, но своим большим желанием заменить водку на пиво повлиять на национальный алкоголизм не смог. Ну а водка в качестве поощрения за выполнения боевого задания была долгой традицией и просуществовала до начала XX века.

Уже после правления Петра были предложения заменить водку на сбитень, а пиво на квас. Но сбитень и так был популярным напитком, его часто покупали в армейские части для поддержания духа и бодрости (в сбитне было изрядное количество имбиря). Фактически после Петра пиво ушло из рациона солдат, так толком и не прижившись.

Лагерное пивоварение и другие технологии серьёзно упростили производство и транспортировку пива, так что в Советском Союзе к 1940 году варилось 120 млн декалитров в год. К концу войны количество упало до 39 млн декалитров, во многом из-за перепрофилирования производства (на пивоварнях делали сухари, сухие дрожжи и овощи). Интересный факт: немцы, продвигаясь в глубь Советского союза, очень часто захватывали пивные заводы и варили пиво для своих войск. То есть советские пивоварни продолжали работать, но снабжали вражеские войска.

Как мы видим, на протяжении развития человеческой цивилизации пиво было неотъемлемой его частью. Военное дело и пиво подружились много тысяч лет назад, но в мире есть вещи и поприятнее, чем война. Например, пиво. Make beer, not war!